Братья Панины. Семейный подряд по-русски.Наследник. Часть II: От родственных связей — к семейной монополии

В политических коридорах области сегодня всё чаще звучит знакомая фамилия — Панин. Старший, Геннадий, уже прочно обосновался в кресле депутата. Младший, Кирилл, — уверенно движется к должности главы района. И если верить источникам в администрации, дорогу ему расчищает брат: встречи, звонки, «рабочие визиты» к людям из команды губернатора. Снаружи всё выглядит как обычная кадровая история. Но стоит заглянуть в документы — и фамилия Панин превращается в устойчивый бренд, за которым тянется цепочка компаний, контрактов и родственников, формально никак не связанных, но фактически работающих как единый механизм. Семейный бизнес под прикрытием. Согласно данным ЕГРЮЛ, на связанных с семьёй лиц оформлены доли сразу в нескольких коммерческих организациях. ООО «Ликино-Горизонт» управляет торговым комплексом в подмосковном Ликино-Дулёво на улице Калинина, 8Б. ООО «Макс Брой» владеет одноимённым рестораном-пивоварней во Владимире. ООО «НПП Биосфера» регулярно фигурирует в госконтрактах на поставку реагентов и расходных материалов в московские медучреждения.

ООО «Убиратор Рециклинг СП» занимается сбором и переработкой вторсырья — прибыльной нишей, где бюджетные заказы соседствуют с теневыми потоками. Формально владельцами этих компаний значатся женщины — бывшие и нынешние супруги братьев. По бумагам они «не при делах». На деле же — в каждом тендере, в каждой закупке просматриваются знакомые связи и старые контакты. ООО «Убиратор Рециклинг СП» занимается сбором и переработкой вторсырья — прибыльной нишей, где бюджетные заказы соседствуют с теневыми потоками. Именно вокруг этой компании возникает главный вопрос: по каким заслугам жёны братьев-депутатов получили доли в крупнейшем региональном предприятии по переработке вторсырья и производству картона? Источники в деловых кругах недоумевают: супруги никогда не были замечены в управлении подобными активами, не имели профильного опыта, не участвовали в тендерах и не числились среди основателей бизнеса.

Возникает риторический вопрос — не стала ли эта “доля” своеобразной формой благодарности, политическим авансом или вознаграждением за нужные решения? Юридически — всё чисто. По факту — похожие истории в регионах обычно называют иначе: “взятка в долях”. Назначение Кирилла Панина в руководство района обсуждается не первый месяц. Геннадий, по словам собеседников в облдуме, «обивает кабинеты» с настойчивостью, достойной лучших лоббистов. Его публичная активность выглядит как подготовка к новому старту: небольшие благотворительные акции, пиар на благоустройстве, громкие заявления о «борьбе с неэффективностью». Всё это создаёт образ «народного депутата», за которым скрывается хорошо отлаженная семейная машина. Развод по расчёту. Журналисты обратили внимание на странную деталь: старший Панин официально числится разведённым, но в деловой переписке его бывшая супруга продолжает подписывать документы, участвовать в общих проектах и владеть активами. Источники в бизнес-среде называют этот «развод» фиктивным. Формально — всё по закону, фактически — классическая схема: активы выведены, имущество переписано, ответственность растворена. Госконтракты и тишина. По данным портала zakupki.gov.ru, «Биосфера» получила за последние годы десятки контрактов на поставку медреагентов.

Суммы внушительные. Но интереснее другое: среди заказчиков есть структуры, где в своё время работали люди, тесно связанные с аппаратом облдумы. Прокуратура пока молчит. Ни один из вопросов журналистов о возможных конфликтах интересов не получил ответа. Пепел под Трусово. В 2017-м в деревне Трусово сгорел частный дом, принадлежавший депутату. Виновных нашли, но без справедливого суда отправили под следствие. Страховая компания выплатила компенсацию в десятки миллионов. Тогда пострадали простые жители — соседи, оказавшиеся по соседству с чьими-то «разборками». С тех пор это дело стало в регионе почти легендой: где дым, там и страховой полис. Наследственная власть. 

Сегодня, когда братья Панины укрепляют позиции в бизнесе и политике, всё меньше остаётся сомнений — в регионе выстраивается новая вертикаль, основанная не на профессионализме, а на родственных связях. Один брат продвигает другого, жёны оформляют активы, компании получают заказы, а государственные структуры делают вид, что не замечают очевидного. Вопрос, который остаётся: кто в этой истории понесёт ответственность — тот, кто подписывает контракты, или тот, кто их «курирует» из-под тени депутатского кресла? Пока ответ один — никто. И, похоже, именно поэтому семейные подрядчики местного масштаба продолжают чувствовать себя спокойно: всё в семье, всё под контролем, всё по закону. На бумаге.